Почему я возвращаюсь в Луганск

По данным Министерства социальной политики, по состоянию на 23 марта 2015 года в Украине было зарегистрировано 1178000 вынужденных переселенцев из зоны АТО. Это официально. Сколько людей на самом деле выехало с проблемных территорий не знает никто. Больше всего переселенцев приняли Харьковская область и подконтрольные украинской власти районы Луганской и Донецкой областей. Немало их оказалось и в Киеве.

Выезжали в разное время и по разному. Кто-то успел собрать всё самое необходимое, а кто-то бежал в спешке, под обстрелом, и приехал на новое место, что называется,р в домашних тапочках.

Оказалось, что справиться с таким потоком беженцев Украина не в состоянии. Многие из них, не найдя себя на новом месте, пытаются сегодня вернуться домой. Таких людей, если верить опросам в соцсетях, больше 50 %.

Алексей с матерью выехал из Луганска в Днепропетровскую область ещё в июне прошлого года, когда в пригородах загремели первые взрывы.

Поначалу всё шло не так уж плохо.

- Нас сразу поселили в частном секторе, - рассказывает Алексей. - Местные принимали у себя переселенцев. Им вроде бы за это платила местная власть, а мы жили бесплатно. Потом сказали, что переселят нас в домики, такие вроде вагончиков-бытовок, но получше. Они небольшие, но там было всё, вплоть до зубной щётки. Но чтобы туда попасть, пришлось постоять несколько дней на блок-посту. Сначала нам говорили, что мы будем оплачивать только коммунальные услуги, но потом выяснилось, что придётся платить по 500 гривен. Я работал на двух работах, но зарплаты здесь небольшие, в среднем полторы тысячи. Если пойти на завод (Никопольский ферросплавный — авт.), можно получать четыре-пять, но там мест нет, везде сокращения. У меня оплата сдельная, ставки нет. За последний месяц я получил всего 800 гривен. У нас пока есть деньги, то, что удалось отложить раньше. На них и живём.

Если ситуация не изменится, Алексей собирается возвращаться в Луганск. У него там остались близкие родственники и дом на одной из центральных улиц.

- Мне оттуда звонят, говорят чтобы возвращался. Дом вряд ли сейчас удастся продать. Раньше за него давали восемьдесят тысяч, сейчас может быть можно найти покупателя за десять. Но за такие деньги нормальное жильё нигде не купишь. Да и дед старый, больной, куда ему переезжать. А там для всех крыша над головой есть, да и весна началась, огород можно сажать.

Чем, кроме приусадебного хозяйства, будет заниматься в Луганске не знает. Надеется, что удастся устроиться грузчиком или сторожем.

- Хотел ехать в Киев, но там жильё ещё дороже, а на работу устроиться тоже непросто.

Главный камень преткновения — жильё. Оплатить аренду, а тем более покупку жилья абсолютное большинство переселенцев не в состоянии.

Правда, государство выделяет компенсацию на расходы на проживание — 884 гривны на нетрудоспособных и 442 гривны на трудоспособных членов семьи, но не более 2400 гривен на семью. Это единственная реальная помощь от государства, на которую могут расчитывать переселенцы. Вот только на что хватит этих денег?

- Да, нам выделили помощь, - рассказывает переселенец Антон. - Только там всё непросто. Сначала тебе платят два месяца эти 442 гривны, а потом, если ты официально не трудоустроился, ещё два месяца половину от этой суммы. А потом всё. Да и смысл от этих денег? Здесь, в Киеве на проезд больше уходит. А жильё очень дорого. Койко-место в хостеле 1200-1300 в месяц. Комната в квартире примерно от 1600-1800. Отдельная квартира 4500-5000. Вот и вся математика.

На самом деле стартовые расходы на проживание гораздо выше. Арендодатели обычно просят деньги сразу за два месяца вперёд, плюс месячную стоимость аренды в качестве комиссионных нужно отдать агентству. То есть чтобы поселиться в однокомнатную квартиру, сразу нужно выложить 10-15 тысяч гривен.

Кроме того, многие арендодатели отказываются иметь дело с переселенцами с Донбасса. Я сам попробовал позвонить по нескольким объявлениям, и в половине случаев у меня поинтересовались: «А вы откуда?». Выслушав объяснения, сказали: «Извините, луганчанам не сдаём».

Такие же проблемы бывают и при приёме на работу. Хотя, по закону, дискриминация перемещенных лиц по мотивам их переселения при осуществлении их прав, запрещена.

Многие переселенцы не хотят говорить о своих проблемах на камеру. Чего боятся — сами толком не знают, но от интервью отказываются.

Луганчанин Андрей приехал в Киев в сентябре прошлого года, спасаясь от обстрелов. Сейчас собирается ехать обратно.

- Поначалу были какие-то иллюзии, что можно приехать и в обычном режиме работать и снимать жильё, - говорит он. - Возможно даже открыть своё дело. Но прошёл сентябрь, прошёл октябрь, прошёл ноябрь, и стало понятно, что всему этому не быть. Особенно это касается открытия своего дела.

Зарегистрировать фирму или оформиться частным предпринимателем для приезжих фактически невозможно. Недостаточно предъявить справку переселенца — нужна регистрация. Получить её, в принципе, можно, если официально оформить аренду квартиры. Но большинство владельцев жилья на такое не идут, потому что в таком случае придётся декларировать доход и платить налоги. Сама же справка — это больше проблема, потому что теперь её ещё нужно регистрировать в миграционной службе.

- Мы пошли оставить эту печать, - рассказывает житель Алчевска Валентин. - Там очередь сто тридцать человек. И обслуживает её одна женщина, которая может принять физически десять-пятнадцать человек в час. Мы пришли к половине десятого, были пятьдесят третьими. Стояли примерно часов до трёх. Не понимаю зачем это нужно. Мы же уже пришли, написали заявление, получили эту справку, почему нельзя автоматом передать наши данные в миграционную службу.

Он показывает справку — листок формата А-5. На обратной стороне прямоугольный штамп, по виду точно такой же как и отметка о прописке в паспорте. Но, тем не менее, настоящую прописку он не заменяет.

Да, кстати, на этом же основании вынужденные переселенцы не смогут проголосовать на выборах.

Но не это главная проблема, которая волнует эмигрантов в столице.

- Цена на жильё растёт каждый месяц, - рассказывает Андрей. - Тем более сейчас нет такой политики, когда снимаешь жильё в долгосрочной перспективе, то цена не меняется. Хозяин ситуативно принимает решение повышать оплату как ему заблагорассудится. Знакомые приезжают и снимают уже и за шесть и за семь тысяч. А в плане работы, если до нового года можно было хоть что-то заработать, то сейчас люди едва сводят концы с концами. Поэтому многие люди в Киеве сейчас соглашаются работать за три, три с половиной, а иногда и за две тысячи.

Выживать можно только если снимать квартиру на нескольких человек или ютиться в хостеле. Если же в семье есть нетрудоспособные члены, пожилые люди, то такой вариант едва ли возможен.

В Луганске у Андрея тоже осталось своё жильё.

- В Луганске сейчас нет никакой стабильности, - соглашается он. - Но там осталась недвижимость.

Андрей опасается, что в его отсутствие эту недвижимость могут национализировать, отобрать и отдать другим людям.

- Проживать в своём жилье всё равно выгодней, даже если там есть трудности с работой, - резюмирует он.

В самом крайнем случае Андрей рассчитывает, что сможет периодически ездить на заработки в Ростов, куда выехать значительно проще, чем на территорию Украины, а зарплаты выше киевских.

Выходит, что основная проблема переселенцев — это жильё. Точнее, его отсутствие. И нежелание государства каким-то образом поспособствовать решению этого вопроса. Само государство поставило жителей Донбасса в безвыходное положение: хочешь оставаться гражданином Украины - выезжай с неподконтрольной территории; а не хочешь выезжать - тогда государство считает себя свободным от любых обязательств в отношении тебя. Хотя, похоже, это актуально и в первом случае - рассчитывать на помощь, как показывает практика, не приходится. В Украине нет никаких действующих государственных программ по компенсации переселенцам утерянного жилья или льготному кредитованию на его приобретение. Взять же кредит на общих условиях среднестатистический переселенец не может — нет местной регистрации, нет имущества, которое может выступить в качестве залога, нет стабильных доходов. Ну а конкуренция на рынке труда и уровень зарплат не позволяют развиваться.

Но и возвращение на проблемную территорию — не панацея. Там заработать деньги и выжить ещё сложнее.

Сергей Сакадынский